Наталья АНТОНОВА — Чайка, возвратившаяся с фронта

Активный участник войны, внесший свой посильный вклад в достижение победы, сегодня живет в Одинцово. Когда немцы ступили на советскую землю, Наталья АНТОНОВА была выпускницей десятого класса. Со временем она стала незаменимым специалистом 50 батальона железнодорожно-восстановительных работ.

Далекая война быстро докатилась до ее родной кубанской станицы Виссюринской. Гитлеровские войска рвались на Кавказ, к Бакинской нефти. На фронт ушел и погиб под Новороссийском ее отец, ушли многие родственники, старшие братья. Дошла очередь и до Наташи. Она хорошо помнит, как однажды к ним в класс пришел офицер и предложил девушкам оказать помощь расквартированному в станице батальону железнодорожных войск. И почти они все сразу же дали согласие. Им хотелось мстить врагу за потеряных близких, за смерть и разруху, которые нес с собой остервеневший враг. Одна подруга Наташи стала зенитчицей, другая пошла в автобатальон, некоторые — в госпиталь. Вчерашним школьницам не хотелось думать о предстоящих трудностях, боевых потерях, страданиях, голоде, ранениях, обо всем трудном, что есть на войне.

В свой адрес Наташе нередко приходилось слышать такую фразу: «У нас женщин нет, есть только солдаты». Сама она многому научилась и через многое прошла. Как солдата ее должны были посадить даже на гауптвахту, но не успели из-за демобилизации. И этот случай тоже был связан с непониманием командиром ее принадлежности к женскому полу. А было вот как. Очень редко, но солдатам выпадали дни передышек. И в этот раз, как всегда, предстоял концерт, в котором Наташа должна была участвовать в качестве акробата. Такие концерты в батальоне всегда проходили на открытой площадке. Был конец сентября. А на ней был легкий спортивный костюм, в котором она могла простудиться. Поддеть под него солдатское обмундирование ей не разрешили. Тогда она отказалась выступать. И за это ей объявили двое суток ареста.

В железнодорожном батальоне фронт восстановительных работ, как правило, растягивался на многие километры. Поначалу Наташа в качестве вольнонаемной была в хозяйственном взводе: пришивала пуговицы, латала солдатское обмундирование. Потом стала письмоносицей, разносила в подразделения боевые листки, читала солдатам газеты, была активистом агитбригады. И стирала солдатам, занятым восстановлением железнодорожного пути, одежду, белье, бинты для перевязки раненых.

Запомнилось, как выстиранную верхнюю солдатскую одежду, они расстелили на травке для просушки. А в это время налетели вражеские самолеты. Личный состав попрятался в укрытия, а солдатские гимнастерки и брюки остались на траве. Неизвестно, за что приняли немецкие летчики расстеленную одежду, но после обстрела она превратилась в клочья. Ее потом долго пришлось чинить девушкам. Изрешетили даже корыта, в которых стирали белье.

Там же на фронте, но уже в Крыму она стала телефонистом на батальонном штабном коммутаторе. Телефонную проводную связь поддерживала со штабом бригады, другими батальонами, ротами, минно-подрывным взводом, технической частью, хозяйственным взводом и другими мелкими батальонными подразделениями. Трудностей у связистов было немало. Записей телефонисты никаких не вели. Все позывные, а также полученные приказы, распоряжения и доклады приходилось держать в голове. А потом своевременно и без искажения доводить до командиров и подразделений батальона.

— Особенно трудно нам, телефонистам приходилось при пропадании связи, — рассказывает фронтовичка. — Связь ведь выходит из строя, как правило, в результате обрыва провода после или во время бомбежки или артобстрела. На открытых участках, как правило, ползли по-пластунски, чтобы не попасть под прицельный огонь вражеского снайпера. И на труднопроходимой местности тоже было нелегко. Хотя связь тянули рядом с железнодорожным полотном, но это мог быть и лес, и топи, и болота.

Напомним лишь, что боевое управление подчиненными частями и подразделениями, выполняющими боевую задачу, в годы Великой Отечественной войны командиры осуществляли посредством связи, в первую очередь проводной. Поэтому противник, чтобы нарушить боевое управление, всегда старался вывести связные устройства из строя. Так было под Одессой в районе Аккермана, когда на батальонный узел связи напали диверсанты. Они подорвали телефонную станцию, но Наташа уцелела. У нее был выгодный позывной — Чайка.

Без болезней на фронте не обходилось. Наташа сильно простудилась во время переправы через Керченский пролив. После восстановления железнодорожного причала на кубанском берегу Керченского пролива, батальон на самоходном понтоне переправлялся в Крым. Плыли холодным февральским днем. Ничто не предвещало беды, но, когда налетели фашистские самолеты, весь десант оказался в ледяной воде. Нашей Чайке вновь повезло. Она с двумя солдатами оказались рядом с бочкой. Вцепилась в нее, как утопающий за соломинку. Это и спасло ее и державшихся за бочку солдат. Окоченевшие, они с большим трудом добрались до берега.

А еще был случай под станицей Крымской. Наталье, телефонистке Наде и молодому солдату поставили задачу в короткие сроки протянуть линию связи с одним из подразделений батальона. А это 5-6 километров. Шаг за шагом ложился провод на землю, и вдруг взрыв. Оказывается, по неосторожности солдат из их группы задел мину-ловушку и подорвался на ней. Солдат был убит, телефонисток контузило…

Три года войны Наташа прошла пешком за наступающими войсками. И все время находилась под открытым небом или в вырытой рядом с железнодорожным полотном землянке. Им никогда не удавалось разместить телефонную станцию в помещениях, так как не разрушенных зданий на боевом пути батальона просто не было. Чаще всего это была землянка, вырытая рядом с железнодорожным полотном.

Победу Наташа встретила в Бреслау.

— Ночью на 9 мая я крепко заснула, — говорит Наталья Семеновна. — И проснулась от грохота и сильной перестрелки. Сначала испугалась. Но оказалось, что это был наш местный салют в честь окончания войны. Четыре года все мы ждали этого дня и безмерно радовались победе. Мы радовались, что, наконец, можно будет прийти в себя и вернуться на Родину, к родным. Прошло некоторое время, мы стали собираться домой. Нам подали вагоны, и в них мы поехали на Родину. Возвращающихся с фронта солдат всюду торжественно встречали. Эшелоны Победы с демобилизованными подавались на станциях на первые пути. Люди выбегали к ним на встречу на станциях и полустанках. Народ радостно встречал героев-победителей.

— Однако наш эшелон словно не замечали. Он двигался почти без остановок и, по-прежнему, с соблюдением всех правил маскировки. А на тех станциях, где меняли паровозы, его всегда отправляли на запасные пути. Никто не знал, куда эшелон держит путь. Мы не чувствовали радости и начали роптать. Только после этого командование нам сказало, что война не окончилась, что мы участвуем в других событиях. 

Проехали всю Западную Сибирь. И выгрузились на совершенно голом месте в Забайкальской тайге. Железнодорожно-восстановительным частям предстояло проложить новую железнодорожную ветку «административного назначения», в обход участка с 56 тоннелями, из-за которых пропускная способность эшелонов на Восточный театр военных действий была очень низкой. А войск, боевой техники и боеприпасов для разгрома Квантунской армии, находящейся на территории Манчжурии, необходимо было перебросить немало. В сжатые сроки предстояло выполнить большой объем работ. Солдаты рубили просеки, возводили железнодорожное полотно, укладывали шпалы и рельсы. А телефонисты обеспечивали им связь.

Работали в неимоверно трудных условиях. Погода не баловала. Было сыро. Шли дожди. А еще страдали от комаров, гнуса и клещей. Успеху благоприятствовало лишь то, что здесь не было бомбежек. За лето батальоном был выполнен огромный объем работ. И к началу войны с Японией была выполнена поставленная боевая задача: выделенный батальону для возведения железнодорожного пути участок был сдан в срок.

18.224.44.108